Сам термин «культура» переводится с китайского (и японского) как «изменение узора» - [вень хуа]. Это указывает на огромную роль иероглифа («узора») в формировании человеческой личности, объединении людей.
Для сравнения: для европейских языков характерен общий корень «культ» в слове «культура» (ср. англ. и фр. «culture», нем. «die Kultur») – в основе всей европейской цивилизации лежит именно культ, ритуал.
В Китае и Японии главным способом сохранения и передачи информации выступает иероглиф. В VI – X вв. н.э., в период активных контактов между Китаем и Японией, произошло заимствование Японией китайского иероглифического письма и вместе с ним – достижений китайской цивилизации.
Иероглиф – основа любого дальневосточного искусства - поэзии, живописи, каллиграфии. Так, поэзию в Китае и Японии не декламируют (что естественно, например, для Европы), ее именно пишут. Люди получают удовольствие не от звучания стиха, а от изображения иероглифов, сочетания их в строке. Стихотворение – это, прежде всего, зрительный образ: совершенство расположения черт, насыщенности мазка, ритма изображения.
Все технические приемы мазка пришли в живопись из каллиграфии, здесь связь еще более органична. Синтез этих трех искусств нашел яркое воплощение в направлении [вень жень хуа] – «живопись образованных людей». На свитке, помимо рисунка (характерно изображение ветви бамбука или цветущей сливы), каллиграф писал известное стихотворение, а во вступлении и послесловии выражал свои ассоциации по отношению к изображаемому.
В наши дни идет активный процесс упрощения иероглифического письма, его унификация. В Японии иероглифы постепенно заменяются азбукой (хираганой, катаканой).
В европейской традиции – отрицать прошедшие эпохи. Античность отрицалась Средневековьем. Его, в свою очередь, отрицало Возрождение. Только в этих условиях – в результате качественного пересмотра и синтеза достижений предыдущих эпох - стало возможным появление современной западной культуры. Именно этот фактор позволил небольшой горстке европейцев завоевать многонаселенный Китай в XIX в.Для цивилизаций Китая и Японии подобный путь развития невозможен. Главная направляющая дальневосточных культур – последовательное, органичное впитывание мудрости прошлого. Как пример: процесс обучения любому искусству в Китае строится на многократном копировании, заучивании классических образцов. Лишь по прошествии десятилетий, когда ученик в совершенстве овладевает отточенной веками техникой, он может внести в искусство свое понимание мира. При рассмотрении любой сферы дальневосточной культуры можно проследить путь ее развития от истоков до последних достижений. Всегда ясно видны взаимосвязи внутри этого процесса. Например, в литературе: начиная с древнейших надписей на гадальных костях [цзя гу вень] и до позднейших литературных памятников “Шу цзин” и «Ши цзин» мы можем составить цельную картину развития, выявить преемственность между ними.
Замкнутость, недопущение в свою среду чужеродного влияния характерны для восточных стран. Это обусловлено, прежде всего, географической изоляцией и достаточно высоким уровнем развития духовной и материальной сфер жизни Китая и Японии.
Мощное внешнее воздействие Китай испытал дважды, и оба раза это привело к значительным переменам.
Проникший в I в. до н.э. из Индии буддизм вскоре становится народной религией.
Столкновение в середине XIX в. н.э. дальневосточной и европейской цивилизаций привело к изменению всей государственной системы Китая.
В гораздо меньшей степени это отразилось на Японии: ее культура, в отличие от китайской, уже имела опыт заимствования чужих достижений (например, письменность). Этим обусловлен мощный экономический рывок Японии в конце XIX и в середине XX вв. н.э., поставивший ее в один ряд с ведущими мировыми державами.
